Неточные совпадения
«Если действительно все это дело сделано было сознательно, а не по-дурацки, если у тебя действительно была определенная и твердая цель, то каким же образом ты до сих пор даже и не заглянул в кошелек и не знаешь, что тебе досталось, из-за чего все
муки принял и на такое подлое, гадкое, низкое дело сознательно шел? Да ведь ты в воду его хотел сейчас бросить, кошелек-то, вместе со всеми вещами, которых ты тоже еще не видал… Это как же?»
Сама она только того и жаждет и требует, чтобы за кого-нибудь какую-нибудь
муку поскорее
принять, а не дай ей этой
муки, так она, пожалуй, и в окно выскочит.
И вдруг странное, неожиданное ощущение какой-то едкой ненависти к Соне прошло по его сердцу. Как бы удивясь и испугавшись сам этого ощущения, он вдруг поднял голову и пристально поглядел на нее; но он встретил на себе беспокойный и до
муки заботливый взгляд ее; тут была любовь; ненависть его исчезла, как призрак. Это было не то; он
принял одно чувство за другое. Это только значило, что та минута пришла.
— Избили они его, — сказала она, погладив щеки ладонями, и, глядя на ладони, судорожно усмехалась. — Под утро он говорит мне: «Прости, сволочи они, а не простишь — на той же березе повешусь». — «Нет, говорю, дерево это не погань, не смей, Иуда, я на этом дереве
муки приняла. И никому, ни тебе, ни всем людям, ни богу никогда обиды моей не прощу». Ох, не прощу, нет уж! Семнадцать месяцев держал он меня, все уговаривал, пить начал, потом — застудился зимою…
— Ты сама чувствуешь, бабушка, — сказала она, — что ты сделала теперь для меня: всей моей жизни недостанет, чтоб заплатить тебе. Нейди далее; здесь конец твоей казни! Если ты непременно хочешь, я шепну слово брату о твоем прошлом — и пусть оно закроется навсегда! Я видела твою
муку, зачем ты хочешь еще истязать себя исповедью? Суд совершился — я не
приму ее. Не мне слушать и судить тебя — дай мне только обожать твои святые седины и благословлять всю жизнь! Я не стану слушать: это мое последнее слово!
— Пустяки это все, — отвечает ему, — и одно малодушие. Через то самое малодушие я всех моих птенцов истеряла. Я и видеть-то вас перед собой не могу, а не то чтобы такую вековеченскую
муку принять.
Русский интеллигент никогда не уверен в том, следует ли
принять историю со всей ее
мукой, жестокостью, трагическими противоречиями, не праведнее ли ее совершенно отвергнуть.
Ведь коли бы я тогда веровал в самую во истину, как веровать надлежит, то тогда действительно было бы грешно, если бы
муки за свою веру не
принял и в поганую Магометову веру перешел.
Она-то за что такую
муку на себя теперь
примет! — воскликнул он вдруг со слезами.
То, что ты не
принял большой крестной
муки, послужит только к тому, что ты ощутишь в себе еще больший долг и этим беспрерывным ощущением впредь, во всю жизнь, поможешь своему возрождению, может быть, более, чем если б пошел туда.
Я там только больше
муки приму.
— Ишь ведь родительское-то сердце! сын на убивство идет, а старичок тихо да кротко: «Ну, что ж, убей меня! убей». От сына и
муку и поруганье — все
принять готов!
С этих пор она затосковала. К прежней сокрушавшей ее боли прибавилась еще новая, которую нанес уже Павел, так легко решившийся исполнить господское приказание. По мнению ее, он обязан был всякую
муку принять, но ни в каком случае не прикасаться лозой к ее телу.
Потом Михею Зотычу сделалось страшно уже не за себя, а за других, за потемневший разум, за страшное зверство, которое дремлет в каждом человеке. Убитому лучше — раз потерпеть, а убивцы будут всю жизнь казниться и
муку мученическую
принимать. Хуже всякого зверя человек, когда господь лишит разума.
Вышеупомянутый приказ о разрешении
принимать инородцев в окружной лазарет, выдача пособий
мукой и крупой, как было в 1886 г., когда гиляки терпели почему-то голод, и приказ о том, чтоб у них не отбирали имущества за долг, и прощение самого долга (приказ 204-й 1890 г.), — подобные меры, быть может, скорее приведут к цели, чем выдача блях и револьверов.
— Ненавидеть будешь очень ее за эту же теперешнюю любовь, за всю эту
муку, которую теперь
принимаешь.
Ну, на Мутяшке-то мы цельный месяц
муку принимали, а потом и подвернись казакам один старец.
— Груня, Грунюшка, опомнись… — шептал Макар, стоя перед ней. — Ворога твоего мы порешили… Иди и объяви начальству, што это я сделал: уйду в каторгу… Легче мне будет!.. Ведь три года я муку-мученическую
принимал из-за тебя… душу ты из меня выняла, Груня. А что касаемо Кирилла, так слухи о нем пали до меня давно, и я еще по весне с Гермогеном тогда на могилку к отцу Спиридонию выезжал, чтобы его достигнуть.
— Ихнее дело, матушка, Анфиса Егоровна, — кротко ответила Таисья, опуская глаза. — Не нам судить ихние скитские дела… Да и деваться Аграфене некуда, а там все-таки исправу
примет. За свой грех-то
муку получать… И сама бы я ее свезла, да никак обернуться нельзя: первое дело, брательники на меня накинутся, а второе — ущитить надо снох ихних. Как даве принялись их полоскать — одна страсть… Не знаю, застану их живыми аль нет. Бабенок-то тоже надо пожалеть…
Ах, как страшно, но ведь не одна она будет давать этот ответ богу, а и те, которые прожили счастливо до смерти, и которые грешили до гробовой доски, и которые просто ни свету, ни радости не видели, а
принимали одну муку-мученическую…
Живет эта Катря в светле да в тепле и никакого горя не знает, а она, Наташка, муку-мученическую на проклятой фабрике
принимает.
Видно было, что первоначальное, великодушное чувство свое он, после нескольких строк,
принял за слабость, стал стыдиться ее и, наконец, почувствовав
муки оскорбленной гордости, кончал гневом и угрозами.
— Да нам до других заводов дела нет: там свои управители есть, и пусть отдуваются. Да Лаптев едва ли и поедет от нас… Нам придется за всех здесь
муку принимать.
И что я в это время
муки принял — рассказать не умею.
Старуха матроска, стоявшая на крыльце, как женщина, не могла не присоединиться тоже к этой чувствительной сцене, начала утирать глаза грязным рукавом и приговаривать что-то о том, что уж на что господа, и те какие
муки принимают, а что она, бедный человек, вдовой осталась, и рассказала в сотый раз пьяному Никите о своем горе: как ее мужа убили еще в первую бандировку и как ее домишко на слободке весь разбили (тот, в котором она жила, принадлежал не ей) и т. д. и т.д. — По уходе барина, Никита закурил трубку, попросил хозяйскую девочку сходить за водкой и весьма скоро перестал плакать, а, напротив, побранился с старухой за какую-то ведерку, которую она ему будто бы раздавила.
— Старая дура? — повторила она, — я старая дура? Вспомянете вы меня на том свете, оба вспомянете! Все твои поплечники, Ваня, все
примут мзду свою, еще в сей жизни
примут, и Грязной, и Басманов, и Вяземский; комуждо воздается по делам его, а этот, — продолжала она, указывая клюкою на Малюту, — этот не
примет мзды своей: по его делам нет и
муки на земле; его
мука на дне адовом; там ему и место готово; ждут его дьяволы и радуются ему! И тебе есть там место, Ваня, великое, теплое место!
Я забывал все плохое, что видел в этих учителях жизни, чувствовал только их спокойное упорство, за которым — мне казалось — скрыта непоколебимая вера учителей в свою правду, готовность
принять за правду все
муки.
Вон Пазухины живут себе как у Христа за пазухой, не
принимают от баб
муки мученической.
Дожидайся, пока она пройдет, а пока что муки-то
примешь.
Какая ему надобность за мои деньги
муки принимать?“ И так это жалостно говорит!
Веришь ли, батюшка, сердце кровью обливается на него глядя, какую он
муку принимает.
— Не только рожала, а меня из-за него, мерзавца, тогда чуть на куски не изрезали… Представь себе: ногами вниз, да еще руки по швам — точно в поход собрался! А сколько я
мук приняла, покуда тяжела им ходила… и вот благодарность за все!
— Бросьте уж, — говорит, — будет-таки! Пускай же ее лучше все черти возьмут, чем мне за бабу столько
муки принимать. Давайте ее сюда, буду жениться!
— Объявился наш батюшка… Будет нам
муку мученическую
принимать от Гарусова. Слышь, по казачьим уметам на Яике царская воля прошла… Набегали башкиришки и сказывали.
Лежит Арефа и молчит, молчит и думает: за свой язык он
муку принимал и чуть живота не решился.
— Какие ж это деньги, — злобно огрызался Егорыч, — за двадцать целковых в месяц
муку мученскую
принимать… Ах ты, проклятая! — Он бил ногой в землю, как яростный рысак. — Деньги… тут не то что сапоги, а пить-есть не на что…
— Ей ладно, зазнаваться-то, — говорила Галактионовна каким-то совершенно особенным тоном, точно ручеек журчит: она в разговорах Галактионовны означало Фатевну: — Она купит по осени, как снег выпадет, возов пятьдесят
муки по тридцать пять копеек за пуд, а весной да летом продает пуд по семьдесят копеек. [Эти цены стояли до проведения Уральской железной дороги, а теперь в Пеньковке пуд ржаной
муки стоит 1 р. 30 к. (
Прим. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)]
Приняв такое намерение, Юлия, как и прежде, начала переживать
муки ада.
Пропала батенькина
мука и четыре золотых за мое учение!" — так рассуждал я, пожирая яблоко, скрываемое мною в рукаве, куда я, запрятав рот с зубами, там ел секретно, чтобы не
приметили братья.
— Слава богу, — добавил он, — что не мне, а другим людям велено в него стрелять, если он уходить станет. А если бы мне то было приказано, то я лучше бы сам всякие
муки принял, но в него ни за что бы не выстрелил.
Ананий Яковлев. Все это, судырь, я сам оченно знаю, но и себя тоже чувствуешь: ежели паче чаяния, что и сделали они супротив меня, не мне их судьей и докащиком быть: мой грех больше всех ихних, и наказанье себе облегчить нисколько того не желаю; помоги только бог с терпеньем перенесть, а что хоша бы
муки смертные
принять готов, авось хоша за то мало-мальски будет прощенье моему великому прегрешенью.
Верите, сколько я с ним
муки принял, так это и рассказать невозможно.
Я не мог, не в силах был убить себя сам, но я хотел
принять от них
муки, я жаждал
мук, жаждал, чтоб в этих
муках пролита была моя кровь до капли.
— Так точно, барин, чтоб и звания его не осталось поганого. Потому от его бунту сколько нам всем
муки принять нужно! Ежели бы он, например, без бунту, чтобы благородно, смирно… был бы я теперь дома, при родителях, в лучшем виде. А то он бунтует, а нам огорчение. Это вы будьте спокойны, верно я говорю. Папиросочку пожалуйте, барин! — вдруг оборвал он, вытянувшись передо мной во фронт и приложив руку к козырьку.
Но, старый враг, не дремлет сатана!
Услышал он, шатаясь в белом свете,
Что бог имел еврейку на
примете,
Красавицу, которая должна
Спасти наш род от вечной
муки ада.
Лукавому великая досада —
Хлопочет он. Всевышний между тем
На небесах сидел в уныньи сладком,
Весь мир забыл, не правил он ничем —
И без него всё шло своим порядком.
— По
муку да по крупу на базар вам ездить не надо, — продолжала мать Манефа не допускающим противоречия голосом. — Нечего время попусту тратить. Отпусти, Таифа, сиротам на каждый двор
муки да масла. Сняточков прибавь, судачка вяленого да пшеничной мучки на пряженцы. Разочти, чтоб на каждый двор по рублю с четвертью приходилось. По четверти от нашей худости
примите, — промолвила Манефа, обращаясь к сиротам.
Однако
принял я в те поры
муки!
Заключать отсюда о законности живосечений — слишком поспешно: мудрый человек должен
принять в расчет и другую, моральную сторону дела — гнусную несправедливость причинения
мук невинным животным».
–…Много я от нее, — продолжал рассказчик, помолчав, — много
муки тогда
принял.
Испеченный Аграфеною ситный хлеб опять
принимали от нее по весу, требуя на каждый пуд
муки определенное по опыту количество припеку, на что пекарки-бабы очень жаловались и находили это требование несправедливым, потому что «всякая
мука дает свой припек неровно».